На концерте ГСО РТ прозвучал «голос с небес»
Вчера в ГБКЗ РТ им. С. Сайдашева открылся международный фестиваль современной музыки «Конкордия» им. Софии Губайдуллиной, проходящий в Казани в шестой раз. На этот раз ГСО РТ приготовил для меломанов, по сути, концерт в новом формате. На открытии фестиваля побывала корреспондент «Реального времени».
Лицо с банкноты
Для старта фестиваля, а в этом году он отчасти особенный, была выбрана практически неизвестная казанцам, во всяком случае, подавляющему большинству, оратория французско-швейцарского композитора и критика Артюра Онеггера «Жанна Д'Арк на костре». Особенность фестиваля этого года — 85-летие нашей великой землячки, чье имя носит фест. И то, что на открытие в афишу поставлена оратория Онеггера, неким образом подчеркивает интегрированность Губайдулиной в мировой музыкальный процесс, потому что ее музыка родилась не на пустом месте, а, естественно, была подготовлена композиторами-предшественниками.
Онеггер, швейцарец, родившийся во Франции, был сторонником «новой музыки», находившийся под сильным влиянием творчества Игоря Стравинского, друживший с Жаном Кокто, один из крупнейших композиторов прошлого века. Его музыку часто сравнивают с романами Хемингуэя и полотнами Пикассо, в ней отразились все больные темы века — страх и отчаяние перед войной, тревога за будущее человечества.
Трагическое миросозерцание характерно для Онеггера, оно усиливается еще и религиозной направленностью композитора — он был протестантом. В оратории «Жанна Д'Арк на костре» мировоззрение автора четко прослеживается, но сочинение отнюдь не религиозно в полном смысле этого слова. Через личность Орлеанской девы автор осмысливает путь человека к Богу, эту сложнейшую тему, при обсуждении которой ломали копья религиозные философы мира.
Для того, чтобы исполнить ораторию Онеггера, оркестр должен быть заточен под некий «импрессион» и умение вычленять нюансы, что, забегая вперед, вполне удалось ГСО РТ. «Жанна Д'Арк на костре» написана автором для оркестра, хора, чтецов и солистов. Художественный руководитель татарстанского оркестра Александр Сладковский собрал слаженную команду: солистов — драматических актеров Чулпан Хаматову и Илью Глинникова, вокалистов Надежду Гулицкую, Полину Шамаеву, Вячеслава Воробьева, академический большой хор «Мастера хорового пения» под управлением Льва Канторовича.
Оратория Онеггера, чей портрет изображен на купюре в 20 швейцарских франков, в трактовке Александра Сладковского получилась сверхэмоциональным импрессионистским полотном, где есть и трагизм ситуации, и свет, идущий от глубокой и искренней веры в Бога.
Чулпан Хаматова заменила девочку-скандал
Онеггер написал «Жанну Д«Арк на костре» в канун второй мировой войны. После оккупации Франции оратория стала необычайно актуальна — сопротивление врагам Жанной и Резистанс рифмовались. А Франция, несмотря ни на что, чувствовала себя непокоренной. Композитор словно угадал, чем будет жить через пару лет после премьеры его сочинения страна.
Тему жизни, подвига и гибели Орлеанской девы ему подсказала Ида Рубинштейн, девочка-скандал, персонаж «Русских сезонов» Дягилева. Она и сыграла на премьере в Базеле Жанну в 1938 году. В Казани роль Жанны была поручена Чулпан Хаматовой. Это не первый опыт работы ГСО РТ с актрисой, год назад Хаматова уже читала фрагменты из «Евгения Онегина», тогда как оркестр исполнял сцены из одноименной оперы Чайковского.
В образе Жанны Хаматова органична, трогательна, но на фоне трагического, иногда пронзительно ироничного звучания оркестра немного легковесна. Чего не скажешь о ее партнере Илье Глинникове. Актриса хорошо передает отчаяние героини, но в ней не чувствуется вера, та самая вера, что вела Жанну. Впрочем, это компенсируется игрой оркестра, маэстро Сладковский словно «прикрывает» актрису.
На этот раз татарстанский оркестр и его дирижер предложили публике отчасти новый формат концерта. Оратория Онеггера, где слились миракль и площадное представление, где трагизм приправлен отчаянной иронией, — это словно спектакль, сыгранный без декораций и костюмов. Это — как музыкальная «читка» пьесы, популярный сейчас формат в драме.
«Бог сильнее всего»
Первые такты музыки плотные и густые. Они подобны дыму от костра и словно обволакивают зал. Оркестр и дирижер начинают немного отстраненно, они вводят нас в это пространство трагедии, где главные герои — не персонажи оратории, написанной на либретто поэта-символиста Клоделя, а именно они. Потому что музыка здесь выразительнее текста, и это происходит благодаря игре оркестра.
Одиннадцать эпизодов оратории — это одиннадцать разных картин, разных состояний, которые надо прожить Жанне, чтобы через страх, отчаяние, ужас прийти к светлой мысли: «Бог сильнее всего». Маленькая девочка из Лотарингии однажды почувствовала себя сильной и уверенной в том, что она в ответе за свою страну. Ее укрепили в этом святые Катерина и Маргарита, но людям свойственно искать второй план в самых чистых помыслах. Жанна не отчаялась, вера ее только укрепилась, и костер в Руане стал точкой ее восхождения. Ее дорогой к Богу.
Музыка Онеггера, исполненная ГСО РТ, — это тот самый путь, трудный, но светлый. Кажется, что дирижер сам все прочувствовал — и страх Жанны, и ее сомнения, и ее внутреннюю борьбу, и ее победу над минутным неверием. Ведя оркестр за собой, он словно рисует одно полотно за другим — отчаяние французов в разоренной стране, фарс судилища над Жанной, картинку народной жизни «Король в Реймс собрался». Костер в Руане, где пламя охватывает Жанну, а народ то проклинает ведьму, то благословляет праведницу.
Вся работа Александра Сладковского в оратории — это работа высокой степени полярности: от полутонов, от намеков до резких, страстных мазков, до маршевой темы «Есть радость превыше всего». Радость, что есть Бог, который сильнее всего, и Он есть любовь. Любовь, ее воплощение в жизни — вот главная мысль оратории Онеггера в трактовке Александра Сладковского. А вовсе не гибель Жанны, потому что ее физическая смерть — это лишь ступенька к жизни вечной, дарованной Богом.
Дирижер создал многофигурное, монументальное полотно, он был словно вторым «я» Жанны, таким же отчаянным нонконформистом. Он прошел с ней весь путь до Руана за полтора часа звучания оратории Онеггера. И он услышал в финале «Голос неба», дав услышать его и притихшим, подавленным величием момента зрителями в переполненном зале.
