«Казанский «отель» строгого режима»: приключения собкора НТВ в седьмой горбольнице

Скорая помощь по-казански

Основательно прихрамывая, я вошел в высокое здание через раздвижные панорамные двери и пересек просторный светлый холл. На ресепшене мне, улыбаясь, оформили документы за пару минут, и сопровождающий проводил меня в номер… Хотя, постойте, какой номер — в больничную палату! В которой мне предстоит провести свой внеплановый и, можно сказать, экстренный отпуск.

Я нестарый, крепкий еще в общем-то человек и с системой здравоохранения столкнулся после долгих лет разлуки. Подростком перенес операцию. Прошедшими с тех пор изменениями я, признаться, был шокирован. В первую очередь приятно. Впрочем, из-за внешнего блеска вылизанных коридоров, умопомрачительного нового импортного оборудования и шикарных палат казанской больницы-новостройки вскоре все же проступили отдельные фрагменты реалий. И живо напомнили, что я все-таки не перенесся волшебным образом в американский телесериал «Скорая помощь» с Джорджом Клуни в главной роли. Впрочем, об этом чуть позже. Сначала вывод: все-таки гигантские вливания финансов в переоснащение, ремонт и строительство больниц — это благо. Не знаю, сколько из вложенных миллиардов освоены правильно и по назначению, но разительные перемены налицо.

Итак, я сломал ногу. Довольно банально: подвернул и сам же на нее упал, результат — перелом малой берцовой кости. День был выходной. Подумав, что не стоит терять время в дежурном травмпункте, где наверняка очередь, я поехал в платный. Там меня и огорчили: мол, без операции — никак. Вернее, можно и без нее, но дело затянется минимум на полгода. И тут же довольно любезно предложили провести необходимое хирургическое вмешательство. 15 тыс. рублей — и прооперируют хоть сейчас. «Ну, или в бесплатную больницу», — сказал мне доктор с кислой интонацией. Представив себя закованным в гипс на полгода, я чуть было тут же не согласился. Но решил все же на следующий день съездить в новую, отстроенную на Квартале больницу скорой медицинской помощи №7. Благо, нынешняя система позволяет с обычным полисом обратиться в любое учреждение. Рассудив, что наиболее богатая практика у врачей именно в больнице скорой помощи, я решил ехать туда.

«Где вы сможете поспать на кровати стоимостью в несколько тысяч долларов (с ортопедическим матрасом, с изменяемыми углами наклона, микролифтом, розеткой у изголовья и ночничком, как в поезде)?».

Кровать с микролифтом и завтрак в постель

И вот я здесь. Не раз ловил себя на ощущениях, что я не в больнице, а именно в отеле. А что? Вполне прямая аналогия. Я вообще люблю путешествовать и побывал в разных странах и отелях разных категорий. И надо сказать, что во многом современная казанская больница может дать фору даже пятизвездочным гостиницам. Где, к примеру, вам подадут и завтрак, и обед, и ужин прямо в постель? Где вы сможете поспать на кровати стоимостью в несколько тысяч долларов (с ортопедическим матрасом, с изменяемыми углами наклона, микролифтом, розеткой у изголовья и ночничком, как в поезде)?

Где у вас будет санузел площадью 15 квадратных метров, куда можно заехать прямо в инвалидной коляске? Причем эту самую коляску вам тоже выдадут! И все это совершенно бесплатно, не за свои кровные, потраченные на путевку. В общем, тут казанская больница вне конкуренции перед лицом любых отелей. Да и парк на территории клиники с удобными скамейками и озеро с утками и рыбками больше ассоциируются с отдыхом, а не с лечением тяжелой травмы. Отдыхаешь от повседневной суеты и работы, от бытовых обязанностей и общаешься с интересными новыми людьми.

Ну где еще, скажите, довелось бы провести десять дней в такой компании? В палате со мной оказались такие же, как я, здоровые люди — инструктор по фитнесу (ему выдернули плечевой сустав при перетягивании каната), скульптор-декоратор (упал со стремянки, работая с лепниной у потолка) и даже ловец диких пчел (упал с дерева, снимая улей-ловушку). В общем, общение тоже было приятным и разнообразным. Как и питание.

Я помню, как малосъедобно кормили лет 20 назад в РКБ. Готовился к такому же рациону. А тут тебе и первое, и второе. Причем вкусно! Нет, конечно, без изысков кулинарных. Но были и молочные каши, и супы, и котлеты, и овощные салаты. А медсестры, которые разносят кефир с фруктами в перерывах между завтраками, обедами и ужинами, до сих пор вспоминаются с умилением.

Иногда вместо кефира предлагали отвар шиповника. Не все это любят, видимо, так прям уговаривали: «Выпей сынок, полезно, все почистится внутри, силы у организма будут». То есть даже у младшего медперсонала аргументы направлены на общий результат! А когда на первом этаже, в кафетерии, я нашел хороший кофе и свежевыжатые соки, то вообще больше уже ничего не желал. Цены, кстати, вполне себе приемлемые: стакан апельсинового фреша — 60 рублей. Учитывая, что у кафетерия — монополия, а пациенты травматологии далеко не ходят, могли бы задрать ценник. Но не делают этого, что тоже похвально.

«Я помню, как малосъедобно кормили лет 20 назад в РКБ. Готовился к такому же рациону. А тут тебе и первое, и второе. Причем вкусно! Нет, конечно, без изысков кулинарных. Но были и молочные каши, и супы, и котлеты, и овощные салаты».

«Бесплатное» лечение магнитами и воском

Впрочем, это лишь у нас, пациентов, сохраняется понятие «бесплатное лечение». На деле, за каждый день моего пребывания на койке клиника получает деньги из Фонда медицинского страхования. И, видимо, также оплачивается и каждая услуга, оказанная больницей. Потому как между различными медицинскими службами наблюдается прямо-таки конкуренция! Я действительно почувствовал, что пациент наконец-то тоже нужен врачу-специалисту. И не думаю, что так носились лишь со мной, как с работником телеэфира. Я не видел разницы в отношении медиков к соседям по палате и отделению.

К примеру, массажист приходил к каждому прямо в палату. Если пациент отсутствовал — обязательно выяснял, где он и когда будет, чтобы прийти снова. Так что шанса избежать положенного сеанса массажа (лечебного или реабилитационного) не было ни у кого! Причем и массаж, и сам специалист оставили благоприятное впечатление. Молодой доктор, которому нравится его работа. Ни тени на его лице такого уже привычного выражения «как вы меня все достали: вас много, а я один». Пока массаж делает, он и объяснит, что делает и зачем, и по травме вашей расскажет что-нибудь, и самостоятельные упражнения для реабилитации покажет. Да и просто о жизни поговорит. Сеанс — зачастую по ощущениям не очень приятный и иногда болезненный — пролетает незаметно. До сих пор делаю упражнения, которым этот доктор научил.

Или вот специалисты-физиологи. Они проводят физиологическое лечение в послеоперационный период, используя всякие приборы для излучения, лазеры и даже восковые маски. Мне они прям живо напомнили торговых агентов: так настойчиво искать каждого, долго рассказывать, для чего ему нужны такие процедуры и что строго обязателен курс хотя бы из нескольких! А потом еще напоминать по несколько раз, а некоторых чуть ли не силом везти на коляске в физиокабинеты!..

Я вот почему-то думал, что всякие там магниты, восковые маски — это бабушкины методы лечения из газетки типа «ЗОЖ». Ан нет! Под это дело, оказывается, целый зал отведен в травматологическом отделении. И никакого шаманства, очень технологичный процесс.

Под каждую процедуру — отдельная кушетка (что приятно — с одноразовой простыней и даже наволочкой на подушке!), у кушетки — физиоприбор с несколькими манипуляторами, похожий на краба. Манипуляторы располагают вокруг ноги и, в зависимости от вида травмы, закрепляют на них магниты, УВ-излучатели или лазерные головки. Восковые, парафиновые ванночки — вообще прелесть. Я как суровый мужчина, знакомый с воском лишь в виде хозяйственных свечей, впервые вообще почувствовал, как приятна такая согревающая маска. Ногу от волос еще перед операцией избавили заботливые медсестры, так что неприятных ощущений при удалении воска не было.

В общем, физиологи заманивают в свои пенаты не зря. Не знаю, насколько эффективно это лечение, но в плане ощущений и удобств — все на высоте. Журнальчик бы еще к каждой кушетке, так вообще салон красоты, а не больница! Сотрудница физиокабинета долго увещевала, что ходить нужно к ним обязательно, мол, после выписки окончательной сюда тебя, милок, уже не пустят, пользуйся возможностью! В поликлинике такого нет! Не знал я тогда, как она права… Хотя один раз мне довелось побывать у физиологов и после выписки: сами позвонили мне домой, поинтересовались, как самочувствие, и сказали, что из поликлиники сегодня поедет медавтомобиль по служебным делам — может доставить и меня на сеанс! Я, в легком шоке, согласился. Оптимистично настроился было, что и дальше можно будет так приезжать с оказией, но повторения чуда не дождался. Видать, нечасто автомобиль из нашей поликлиники ездит туда…

Загрузка у врача — адская

Вообще, медсестры — сплошная доброта и предупредительность, уборка ежедневная и качественная, весь персонал одет в опрятную униформу. Лечащий врач (у меня был Арсен Инжиев) каждое утро (ей-богу, прям как в фильмах!) подходит к каждому больному и с ним беседует, не просто информируя, что он собирается делать для лечения дальше, а объясняя, зачем это нужно. Видимо, человеческие условия труда и повышенная зарплата — все-таки серьезный стимул, чтобы появилось уважение и к пациенту. А ведь без дела этот доктор не сидит. Загрузка — адская. В день моей операции он оперировал еще 8 человек, на следующий день — 12.

В некоторых случаях, как мне показалось, операцию назначают и делают, как будто автоматически. Наверняка не знаю, но подозреваю, что за остеосинтез — соединение костей при переломе, к примеру, титановыми болтами и пластиной — больница потом из Фонда ОМС получит больше денег, чем если бы бедолаге просто наложили гипс, подержали несколько дней и отправили домой.

«Мне, например, нужен был именно остеосинтез: после него быстрее восстанавливаешься. Хотя опять-таки при остеосинтезе болты и пластину надо будет ведь еще вынуть через десять месяцев. Но это еще одна операция в той же больнице, и ее тоже будет оплачивать ФОМС».

Может, я не прав, и дело все-таки в заботе о пациенте. Мне, например, нужен был именно остеосинтез: после него быстрее восстанавливаешься. Хотя опять-таки при остеосинтезе болты и пластину надо будет ведь еще вынуть через десять месяцев. Но это еще одна операция в той же больнице, и ее тоже будет оплачивать ФОМС. Лично я тем, как мне сделали операцию, более чем доволен. Есть с чем сравнивать. Когда подростком попал в РКБ с другой травмой, запомнился не очень приятный момент — пришлось пешком почти голому идти в операционную через все отделение по общему коридору.

А в этот раз все было опять-таки как в кино. Мне заранее принесли запечатанную в пакетик свежевыстиранную и отглаженную накидку. Когда переоделся — усадили в кресло-каталку, довезли до оперблока и передали санитару. Тот помог улечься на удобную мягкую каталку и повез в операционную. Там меня встретил анестезиолог, объяснил, что наркоз будет спинальный. То есть я буду в сознании, но нижняя половина тела ничего чувствовать не будет. Разговаривал вежливо, даже предложил выбрать тип наркоза. «Если очень боитесь — можете настоять на общем, — объяснил он, — но как врач я его не рекомендую. Он для организма более вреден и тяжелее переносится, сам по себе». Тут уж я совсем слегка обалдел от такого сервиса и лишь согласно кивнул головой — «пусть будет спинальный». Оказалось, это даже интереснее. Толком из-за ширмы ничего, конечно, не увидишь, но послушать тоже было занимательно. Вот тут уже реальность и представление, сформированное кинематографом, о том, как проходит операция, совершенно расходятся. Никаких там «Зажим!», «Скальпель!», «Давление?» или, не дай бог, «Мы его теряем!». Либо моя операция такая рутинная, либо команда врачей действует слаженно, как оркестр.

Пока меня оперировали, медперсонал обсуждал поездку на дачу к коллеге, саженцы для огорода, чемпионат Европы по футболу — все что угодно, только не саму операцию. Лишь когда врач закручивал болты, он попросил ассистента: «Дай другого «шурина», с проводом. Этот, аккумуляторный, что-то не очень хорошо крутит». Речь шла о шуруповерте, и так спокойно, буднично, будто деревянную палочку, а не ногу собирают. Значит, делают хорошо знакомое дело, успокоился я.

«Толком из-за ширмы ничего, конечно, не увидишь, но послушать тоже было занимательно. Вот тут уже реальность и представление, сформированное кинематографом, о том, как проходит операция, совершенно расходятся. Никаких там «Зажим!», «Скальпель!», «Давление?» или, не дай бог, «Мы его теряем!». Фото emckzn.ru

«Люди в черном» — некосмические реалии

Впрочем, увы, в каждой бочке меда найдется и ложка дегтя. Отношения с охраной больницы сразу не сложились. Увы, тут аналогии с киношными крепкими молчаливыми и бдительными парнями и надписью «security» на форме на этой форме как раз и заканчиваются. Силы поддержания порядка в седьмой горбольнице, как правило, пенсионного возраста. Службу несут, сидя то на диване, то на стульчике. Недоумение вызывает то, как именно они понимают свою задачу. Я ни разу так и не увидел, чтобы кто-то из них досмотрел сумку посетителя или воспользовался металлоискателем, хотя таковые на вооружении «пенсохранников» имеются. Все основное время эти «блюстители порядка» проводят в занимательных беседах с коллегами и, видимо, поэтому везде присутствуют на постах попарно. Бог с ним, с их возрастом и профессиональной пригодностью. Но вот их рьяное стремление показать свою значимость иногда реально раздражает!

В больнице есть режим, и это понятно. Есть «тихий час» — с 12 до 14. Кто хочет — спит, кто не хочет — читает, сидит в Интернете и т. п. Посещения в это время не разрешены. Но случилось так, что именно в этот час проездом в Казани оказались мои коллеги из другого города. И подъехали во внутренний дворик больницы. Их ко мне, конечно, не пустили. Но и меня во дворик выпустить отказались! Стеклянная дверь заперта на ключ, а из-за нее на нарушителя режима с неудовольствием глядят бабушка и дедушка в черной униформе. Попытка объяснить, что мне очень нужно выйти к людям именно сейчас, разбилась о непреклонную убежденность пенсионеров в своей правоте. Двое этих бдительных стражей не желали ничего слышать ни о свободе передвижения, дарованной мне Конституцией страны, ни о незаконности лишении меня этого права. Так и пришлось унизительно ждать под дверью ровно до 14.00, чувствуя себя человеком второго сорта, ведь врачей и младший медперсонал охрана пропускала свободно.

Уже с 13.30 в коридоре скопилось около 20 пациентов, желающих подышать свежим воздухом, но «пенсоцерберы» до последней минуты демонстративно поглядывали на часы и открыли дверь ровно в 14.00, ни секундой раньше. Такое проявление служебного рвения меня напрягло, но оно было хотя бы отчасти объяснимо.

«Мы здорово провели время в больничном парке, куда не возбраняется заказывать пиццу, так что можно устроить пикник прямо на берегу озера. Что мы с удовольствием и сделали».

Коридор для своих

Полное же неприятие «людей в черном» у меня возникло после визита моей семьи. Супруга с сыном и дочкой — им по четыре года — приехали «к папе в больницу». Мы здорово провели время в больничном парке, куда не возбраняется заказывать пиццу, так что можно устроить пикник прямо на берегу озера. Что мы с удовольствием и сделали.

Позже жена с детьми засобирались домой, тут и погода начала портиться. Меня еле успели на коляске закатить в холл, как пошел дождь. У жены зонтика нет. До остановки — метров 400, если выходить с заднего крыльца больницы. Но есть внутренний переход к главному входу. И если пройти по нему, то огромное здание обходить не надо, а до заветного павильона остановки останется всего метров 50. Однако переход бдительно охраняется, угадайте, кем. «Люди в черном» следят, чтобы переход использовался лишь сотрудниками больницы и при транспортировке больных. Я думал, может, хоть ради маленьких детей и женщины сделают исключение. И, вроде бы, охранница, глянув на моих, чуть подобрела, сказала, что спросит у старшей по смене. Но на ее зов по рации явилась другая бабушка в черном и твердо сказала: «Нет! Хотите — ждите, когда дождь кончится, хотите — так идите, мне все равно. Тута не положено!».

Глядя, как моя жена с двумя маленькими детьми после чудесно проведенного дня, съежившись, вышла под холодный дождь, я почувствовал, что этих «горе-охранников» начинаю ненавидеть. В следующий раз замечание за нарушение режима получал уже сам: принципиально объехал на инвалидной коляске здание больницы, въехал в парадный вход и направился к коридору с запретным внутренним переходом, где та же самая вредная бабка в униформе потребовала, чтобы я катился обратно. Пришлось самому пойти на принцип. Сказал: не поеду, если им угодно, пусть сами везут. После этого, пригрозив наказанием (уж не знаю каким), зловредная сотрудница меня пропустила. И знаете, ничего не случилось! Хляби небесные не разверзлись, больница не рухнула, когда я проехал по этому запретному застекленному коридору с зеленью в кадках… Почему он так важен для охраны и недоступен пациентам при своем очевидном удобстве — так и осталось для меня загадкой.

«Операцию сделали быстро и профессионально, прописали положенное лечение. Отправили домой. Дальнейшую реабилитацию я должен был проходить в поликлинике по месту жительства». Фото kazanfirst.ru

Что доктор прописал — в поликлинике не получишь

Впрочем, даже эти мелкие неприятности не смогли испортить общее впечатление от больницы. Операцию сделали быстро и профессионально, прописали положенное лечение. Отправили домой. Дальнейшую реабилитацию я должен был проходить в поликлинике по месту жительства. Однако история про это медучреждение тянет на бочку дегтя. Увы, ни одной ложки меда я пока так и не нашел.

В поликлинике нет рентген-аппарата, и меня на костылях отправили в травмпункт. Но то, что там называют рентген-аппаратом, наверное, стоит еще с советских времен. Качество снимка вызвало лишь вопрос: как по нему можно вообще что-то разглядеть? Прописанное вежливым врачом горбольницы восстановительное лечение в виде массажа, лечебной физкультуры, магнитотерапии я получить так и не смог. Физкабинет в поликлинике давно закрыт. Врач-специалист уволилась, а нового найти не могут. И вот я, расстроенный, что зря приехал, решил хотя бы жену на прием записать. К эндокринологу. Она давно собиралась. В регистратуре надежды развеяли: «Эндокринолог в декретном отпуске». «Надолго?» — «Года на полтора…».

Прихрамывая на ногу, недавно «отремонтированную» в условиях современной и отличной больницы, я по пути домой в уме прикидывал, сколько еще лет и миллиардов понадобится, чтобы вся цепочка государственной системы здравоохранения приблизилась к «голливудским стандартам» и посещение клиник не оборачивалось унижением. А вообще, хотелось бы дожить до этого времени. Ведь долечивать ногу мне в любом случае придется за свои кровные: в поликлинике по месту жительства мой полис ОМС мало кому, оказывается, интересен.