Татарстан вместе с Пермью и Удмуртией отправят в Волго-Камский макрорегион?

Разделят на 14 частей для создания единого целого

По информации «Коммерсанта», по аналогии с уже устоявшимся выделением Дальнего Востока и Северного Кавказа выделят Центральный, Центрально-Черноземный, Северный, Северо-Западный, Южный, Волго-Камский, Волго-Уральский, Уральский, Западно-Сибирский, Южно-Сибирский, Енисейский и Байкальский.

Судя по всему, Приволжский федеральный округ разделят на два: Волго-Камский, Волго-Уральский. Татарстан, видимо, будет принадлежать к Волго-Камскому макрорегиону.

Предполагается, что деление на макрорегионы позволит обеспечить лучшие условия для взаимодействия между субъектами. В состав каждого макрорегиона будет включен хотя бы один крупный центр экономического роста. Это будет способствовать равномерному территориальному распределению инвестиций и в целом социально-экономическому выравниванию.

Разговоры о новом территориальном делении начались еще в прошлом году. Телеграм-канал «Методичка» писал, что Аппарат президента до 2024 года наметил задачу по укрупнению регионов. Объединять будут по экономическому потенциалу и отказываться от национально-территориальной модели, а экспериментальной площадкой станет Поволжье. Якобы Татарстан в обмен на роль лидера макрорегиона должен отказаться от выраженной национальной идеологии, поскольку в регион вливаются в том числе национальные республики.

«Никто не собирается отменять территориальное разделение»

Однако эксперты, опрошенные «Реальным временем», считают, что стратегия пространственного развития — это не об укрупнении регионов и тем более не о ликвидации национальных республик.

— Никто не собирается отменять территориальное разделение. На данном этапе речь не идет о том, что будет 14 регионов вместо 85. Если будет в будущем такая идея, то ее нужно очень серьезно прорабатывать и она требует серьезных обоснований. Но на нынешнем этапе и Башкирия, и Татарстан, и все остальные останутся в рамках своих границ и национально-культурных особенностей. Разрушать национально-культурные особенности нельзя, потому что это достояние страны, а не проблемы, — говорит Андрей Колядин, политолог, бывший сотрудник администрации президента РФ, экс-заместитель полномочного представителя президента в УрФО.

— То, как он развивается, как выстраиваются взаимоотношения элит, говорит о том, что на этот регион можно опереться как на экономический драйвер. Есть политические точки — это Нижний Новгород, где находится полпредство, основные федеральные ведомства. Но я не могу сказать, что Нижний Новгород сравним по социально-экономическому росту с Татарстаном, тем не менее есть сложившиеся территориально-политические разделения, на которые тоже можно опереться, и в принципе много достойных регионов — и Саратов, и Самара, и Пермь. Думаю, что если определить роль в развитии каждому из регионов, то можно сделать хороший социально-экономический кластер, который будет приносить пользу государству, — говорит Колядин.

Пример Дальнего Востока и Северного Кавказа — эффект не очевидный или его нет

В целом инициативу по созданию макрорегионов политолог оценивает положительно: «Большинство унификаций экономического, социального пространства абсолютно рациональны. Они предполагают, что сначала это экономическое пространство внимательно изучается, взвешивается потенциал, перспективы развития каждого из направлений, а потом формируются некие кластеры, в данном случае 14 кластеров РФ, в которых понятно что делать, понятно во что вкладываться, понятно какие направления развивать. И я думаю, что это нормальное решение, это лучше, чем когда все по-прежнему и никто ничем не занимается».

Однако при этом Колядин отметил, что на Дальнем Востоке и Северном Кавказе, которые стали первыми макрорегионами, не заметен очевидный эффект.

— Сказать, что кардинально изменилась ситуация на Кавказе и Дальнем Востоке, нельзя. Но то, что туда сейчас вкладываются — развитие инфраструктуры, развитие научного кластера, если говорить о Кавказе — то еще наведение порядка, которое предполагает, что не тейпы должны управлять экономикой и геополитикой, а профессионалы. Это только начало пути. И потом это не основные центры развития нашей страны и не клондайки. Это первые шаги в развитии, — говорит Колядин.

— Субъекты останутся, главы регионов останутся. Не объединили же регионы Северного Кавказа — Чечню и Ингушетию? В этом я не вижу опасности. Может быть когда-нибудь кто-то подумает о том, что бы реализовать предложение Жириновского по ликвидации национальных образований, но не при этом президенте и не при нашей жизни. Это один шанс на миллион, — говорит Рябов.

Деление на макрорегионы, по его словам, мало что даст экономике.

— У нас есть опыт выделения Дальнего Востока и Северного Кавказа. Кто-то считает его удачным. Я не считаю его удачным. С Дальнего Востока население как уезжало, так уезжает — те, кто могут, уехал в Сингапур, Тайланд, Китай, другие в Москву. Единственный регион, который дает прирост населения — это Якутия. Прирост населения, мне кажется, — это и есть реальный показатель устойчивого экономичного развития.

«Это попытка что-то поменять, ничего не меняя»

По словам Рябова, решения для экономического роста должны быть совсем другие.

— Кооперация субъектов — это не главное. Главное — это экономический климат в стране, инвестиционный и бизнес-климат, это отсутствие давления силовых структур, это частная собственность, это уход от чрезмерной бюрократизированности и регламентации бизнеса. Межрегиональная интеграция будет независимо от того, будет формальное деление на макрорегионы или нет. Это попытка что-то поменять, ничего не меняя. Чтобы в стране появились центры экономического роста, надо менять что-то системно. Бюджет Москвы — 2 трлн рублей, есть город Алдан — это «убитый» город. Почему? Потому что компания «Алданзолото» зарегистрирована и платит налоги в Москве, — говорит Рябов.

По словам политолога, проблема экономического роста в концентрации капиталов в столице, и чтобы территории развивались равномерно, мало поделить страну на 14 округов, надо менять экономическую политику.

— Это типичный пример псевдореформы. Они происходят тогда, когда элиты начинают понимать, что ничего не делать уже нельзя, но вот что-то менять по существу им еще страшно. Тогда и рождаются такие идеи — с одной стороны, они не угрожают существующему порядку, а значит, не несут угрозы их авторам, а с другой — избавляют их от обвинений в ничегонеделании, — говорит Галлямов.

Другое мнение у директора Центра развития региональной политики Ильи Гращенкова. Исследования, которые проводил Центр говорят о том, что нынешнее состояние региональной политики упирается в ее недифференцированность и пространственное развитие способно выровнять социально-экономическое положение регионов.

— Сложно найти общий подход к развитию, скажем, Еврейской области и Хабаровского края — разные потенциалы. Действительно, для пространственного развития нужны регионы класса А (локомотивы), вокруг которых и будет происходить так называемое пространственное развитие. Например, Сибирь, Енисейская, Байкальская модель — это проекты именно такого уровня, подтягивающие за счёт ресурсных регионов более слабые. За счёт Красноярских инвестиций — Туву и Хакасию, за счёт Иркутской области — Забайкалье и Бурятию. Такие же макрорегионы на Кавказе, на Урале, в центре, помогут развивать страну стратегически и равномерно.

По мнению эксперта, речи об упразднении национальных республик не идет, они останутся и в ряде случаев станут локомотивами макрорегионов.

— Национальные республики останутся и в ряде случаев станут как раз локомотивами. Очевидно, что Татарстан и Башкирия обладают таким потенциалом, а на Кавказе — это Дагестан, Чечня. На Дальнем Востоке такой подход дает эффект — раскрывается потенциал Камчатки (инвестиции в СМП, проект СПГ, туризм), Приморья, Амурской области. Туда пришли инвестиции именно как в макрорегион, и это очень верное решение. Так же развивались США в свое время, страны АТР и так далее, — считает Гращенков.