Философия, сиртаки и кариатиды: Нуриевский фестиваль открылся российской премьерой
На сцене ТАГТОиБ состоялась российская премьера балета «Грек Зорба» в постановке Лорки Мясина
В Казани начался 37-й фестиваль классического балета им. Рудольфа Нуриева. Нынешний Нуриевский открылся российской премьерой балета «Грек Зорба» на музыку Микиса Теодоракиса в постановке известного хореографа русского происхождения Лорки (Леонида) Мясина. Директор ТАГТОиБ им. М. Джалиля Рауфаль Мухаметзянов уже рассказывал «Реальному времени», чем руководствуется театр, каждый год выбирая программу фестиваля, и в чем особенности нынешнего Нуриевского. В нашем сегодняшнем рассказе — репортаж о премьере, реплики создателей спектакля и краткий обзор программы одного из крупнейших культурных событий казанской весны.
«Для всех стран я и испанец, и итальянец, и француз. А ведь я русский человек!»
Костяк афиши нынешнего, уже 37-го Нуриевского фестиваля состоит из классических романтических балетов. Их пять: «Спящая красавица», «Корсар», «Баядерка», «Лебединое озеро» и «Дон Кихот». Кроме них, в программе фестиваля сразу два национальных балета — «Золотая Орда» и «Иакинф».
В завершение фестиваля пройдут два гала-концерта: программу «Вне времени. Хореографические шедевры Леонида Якобсона» покажет Санкт-Петербургский государственный академический театр балета им. Леонида Якобсона. Этот выбор был неслучайным: со дня рождения знаменитого балетмейстера исполняется 120 лет. Для казанской балетной сцены Якобсон был и остается значимой фигурой: ведь именно он выступил в качестве первого постановщика и в какой-то степени даже соавтора балета Фарида Яруллина «Шурале», премьера которого состоялась в 1945 году.
Однако главным событием Нуриевского фестиваля — 2024 считается все-таки российская премьера балета «Грек Зорба» в постановке Лорки Мясина, представителя легендарной творческой династии. Его отец Леонид Федорович Мясин в 1914 году уехал в Париж по приглашению Сергея Дягилева — был солистом и постановщиком «Русских сезонов», одним из двух премьеров Дягилева наряду с Нижинским. Сам Лорка Мясин родился в Нью-Йорке и всю жизнь занимался балетом: танцевал сам и выступал в качестве хореографа-постановщика. В России до сих пор не было поставлено ни одного из его спектаклей — вчерашняя казанская премьера стала его дебютом на исторической родине.
«Грек Зорба» — самая известная его постановка. Мировая премьера балета на музыку Микиса Теодоракиса к фильму по книге Никоса Казандзакиса состоялась в 1988 году в Италии, в театре «Арена ди Верона». Главную партию тогда исполнял знаменитый танцовщик Владимир Васильев (с которым ТАГТОиБ им. Джалиля связывают узы многолетней дружбы). И вот через 36 лет балет, с успехом прошедший в 27 странах мира, наконец пришел в Россию. В Казань.
Перед премьерой в беседе с журналистами хореограф делился эмоциями по поводу своего дебюта на исторической родине:
— Когда меня сюда пригласили, я, получив письмо, сначала решил, что это какая-то онлайн-шутка из разряда «Мы приглашаем тебя в Голливуд, сниматься с де Ниро». Про Татарстан я, конечно, знаю — я ведь был хорошо знаком с Рудольфом Нуриевым. Сразу же ответил: «Да!» Очень благодарен директору театра, который освободил меня от вечной участи быть иностранцем везде. Для всех стран я и испанец, и итальянец, и француз. А ведь я русский человек! С детства — мама, папа, бабушка — все вокруг были русские. Русские праздники, русское воспитание. В церковь ходили — я православный! Вот как это объяснить? Если ты родился русским, ты не можешь стать другим. Конечно, можешь хамелеонством заниматься, но не надо забывать родину. В англосаксонском мире души нет. Нет такого больше нигде, как в России! И как можно не чувствовать той теплоты, которая в нас есть? В этом наша сила. И нужно верить в то, что никто и никогда не может этого изменить. Я — за Россию!
А ведь я русский человек! С детства —мама, папа, бабушка — все вокруг были русские. Русские праздники, русское воспитание. В церковь ходили — я православный!
«Грек Зорба»: и трагический балет, и гедонистическая философия
Идея балета «Грек Зорба» выросла из одноименного фильма 1968 года по роману Казандзакиса. Музыку к фильму написал Микис Теодоракис — и именно там впервые прозвучал знаменитый танец «Сиртаки». Многие считают его греческой народной мелодией, но на самом деле это не так. Это авторская музыка Теодоракиса (который, впрочем, вдохновлялся этническими мотивами). Лорка Мясин решил взять эту музыку и создать на ее основе балет. Премьера состоялась в 1988 году в Вероне. Хореограф вспомнил день премьеры «Грека Зорбы» в Италии:
— 6 августа 1988 года, Верона, страшная непогода. Дождь льется стеной. Но мы как-то начинаем. И вдруг открывается небо — во время любовной сцены между Мариной и Джоном в первом акте. Появляется луна, и в этот просвет вдруг вылетает белый голубь. В зале встает один из 15 тысяч зрителей и восклицает: «Questo momento storico!» — «Это исторический момент!» Я никогда этого не забуду!
История, лежащая в основе сюжета, разворачивается на греческом острове. Заглавный герой балета, Зорба, заводит дружбу с молодым путешественником с Запада — Джоном. Местным жителям пришелец не нравится, неприязнь особенно усиливается после того, как у него начинается роман с гордой молодой вдовой Мариной. Возникает любовный треугольник: грек Манолиос тоже ищет любви Марины. Зорба защищает друга, но от трагедии уберечь влюбленных все равно не может: Марина погибает. В свою очередь, он и сам теряет возлюбленную — француженку мадам Ортанс. История полна трагизма, но в финале все равно торжествуют радость и надежда, выражающиеся в эффектной серии массовых танцев (где, конечно же, звучит знаменитый сиртаки). Сюжет выглядит нарочитым, и, на вкус многих современных зрителей, в нем не хватает жизненной справедливости: смерть женщины остается безнаказанной, толпа, вчера поносившая чужака, сегодня братается с ним, а легкомысленный Зорба, который очаровывает женщин направо и налево, не особенно-то и горюет по своей потерянной супруге. Веселись, танцуй сиртаки и дружи — остальное не так уж и важно.
Но балет — не прямолинейное искусство, и не нужно воспринимать сюжет буквально. Суть — глубже: против аполлонического начала с его стройностью и рациональностью (которое выражает Джон) встает гедонистическая философия, дионисийская невесомость, хаос, надежда и безудержная свобода (выражающаяся в образе Зорбы). Балет — о чувствах, он очень эмоциональный. Красивейшие любовные сцены перемежаются легкомысленными эпизодами флирта, ярость толпы сменяется на безудержную радость. Ирония образа эксцентричной француженки оттеняется серьезностью и трагизмом истории Марины. Как ни воспринимай сюжет, эстетика музыки и хореографии глубоко затрагивает душевные струны. Лорка Мясин объясняет:
— Зорба символизирует победу, это герой-исследователь, который переворачивает страницы и идет дальше. Он постоянно в пути! Зорба — это триумф жизни, праздник. Не думаю, что русская публика не поймет его образа — это же просто невозможно!
«Цвирко — прирожденный Зорба»
В вечер открытия фестиваля заглавную партию исполнил премьер из Большого театра Игорь Цвирко. Сегодня эту партию танцует Михаил Тимаев из ТАГТОиБ. Лорка Мясин рассказывает, как подбирал солистов:
— Долго искали, репетировали. Так всегда бывает, и даже с Васильевым в свое время так было. Первые две недели мы мучились. Ведь не бывает так, чтобы человек зашел в зал, и ты ему говоришь: «О! Нашелся! Появился! Ты Зорба!» Вот Цвирко — мне кажется, прирожденный Зорба!
Сам Игорь Цвирко перед премьерой признался, что самым сложным для него в работе над спектаклем было выучить хореографический текст, предложенный Лоркой Мясиным. А еще признался в волнении:
— Слышать комплимент от мастера, который этот балет создал, — большое счастье и привилегия, но в первую очередь ответственность. Сегодня премьера спектакля на российской сцене, и этот момент для меня очень ответственный. Зритель, который придет сегодня знакомиться с этим спектаклем, через меня будет понимать, что хотел сказать автор. И для меня очень важно, что Лорка Леонидович выбрал меня для этой роли. Я с воодушевлением жду, когда выйду на сцену.
— Зорба не волнуется! — со знанием дела напомнил танцовщику Лорка Мясин.
— Я волнуюсь, что еще тридцать минут ждать! — нашелся с ответом танцовщик. — Уже очень хочется просто получить удовольствие и поделиться им со зрителем. Мне интересны и хореография, и характер героя. Но главное в этом спектакле — эмоциональное состояние. То, какие в нем нюансы, какая потрясающая музыка. Местами пробирает до мурашек, до слез, а в финале — человеческое, душевное счастье от танца. Катарсис, конечно, испытываю в ходе балета, и не один раз! Ведь в моменты счастья человек танцует! Как ты реагируешь на потрясающие новости? Танцуешь от радости! Эта мысль проходит через весь спектакль, и в конце даже самый ленивый захочет пуститься в пляс!
Зорба у Цвирко получился действительно очень характерным. Но не менее ярким показался Манолиос — грек-ревнивец в исполнении Наиля Салеева. Фактурный, сильный, пластичный и очень эмоциональный, Салеев, по ощущениям, местами даже перебивал харизмой исполнителя заглавной партии. Яркий и красивый дуэт продемонстрировали Вагнер Карвальо (Джон) и прима ТАГТОиБ Кристина Андреева (Марина) с ее волшебной пластикой, передававшей в зал мысль об уязвимости и хрупкости человеческого бытия.
Трагикомичный персонаж постановки — мадам Ортанс (Александра Елагина), странная чудачка в возрасте, с неуместным чувством к молодому греку, с муками ревности и легко вспыхивающей надеждой. Эта партия строится не на хореографических изысках: роль Ортанс в большей степени драматическая, и заслуженная артистка Татарстана с ней, как видится, справилась.
Как рассказывает сам Мясин, в казанской версии есть несколько отхождений от тех постановок, которые шли ранее.
— Всегда немножко по-другому. Я никогда постановки на сто процентов не повторяю. Девяносто процентов базы остается, остальное стараюсь всегда с артистами развить. Мы не создаем, мы постоянно ищем чего-то. И это никогда не прекращается. Никакой успех в мире не даст мне покоя! Каждый раз я смотрю на свою постановку, потом она заканчивается — пустота тотальная, и все начинается опять. А почему я должен повторить то, что уже сделал? Мне это больше уже не нравится. Если я смотрю на какого-то танцовщика и думаю: «О! Вот это движение у него получается сверхъестественное», то почему бы мне не отдать ему часть, которую он сам потом разовьет? Конечно, кое на чем я настаиваю. И мой хореографический язык сложноватый: там и классика, и современный танец, и этнический, и экспрессионизм.
«А венчает все сиртаки как квинтэссенция народного духа!»
Сценография спектакля заслуживает отдельного упоминания. На сцене — огромные кариатиды, создан второй этаж, на котором поет хор и танцует балет в массовых сценах. А огромный небесный диск в разные моменты подсвечивается разным светом: тревожным красным, мрачным серым, жизнеутверждающим белым. Монументальные декорации к спектаклю создал художник Виктор Герасименко. Он говорит:
— Я бы хотел отметить, что мне довелось работать с выдающимся хореографом Лоркой Мясиным. Мне приятно: у нас с ним сошлись вкусы, совпали эстетические взгляды. Он меня попросил сделать образ вечности, образ космоса. Потому что все, что существует в мире: эмоции, любовь, страдание, смерть, рождение, — это вечные темы. Поэтому образ вечности и космоса должны существовать. Люди — прах, они умирают, а эмоции-то остаются. Как остается вечным мироздание. Поэтому гигантские скульптуры — они дают понять, что человек — это песчинка, он рождается и умирает. А вот эмоции, заложенные в этом спектакле, в потрясающей музыке, остаются вечными.
Скульптуры кариатид создавали с помощью 3D-модели. Самая большая кариатида «тянет» в высоту на 7 метров. Декорации эти сделаны с прицелом на Большой театр — возможно, на следующий год балет отправится туда на гастроли.
— А еще мы с Лоркой Леонидовичем боролись за каждый метр: ведь в балете участвует множество людей, плюс хор. И нужно было, чтобы они уместились здесь, — рассказывает Герасименко.
Кстати, хор выступает как отдельный герой. Как в греческих трагедиях, он вступает в самых патетических местах, усиливая эмоцию, несущуюся в зал со сцены. Греческие мелодии (этнические и духовные песнопения) идут без перевода, добавляя в постановку античной эстетики. Интересным музыкальным решением стало приглашение двух звездных татарстанских вокалисток — Эльмира Калимуллина поет песню влюбленной француженки (и у себя в соцсетях уже с гордостью рассказала о своем участии в постановке), Алина Шарипжанова — песню Марины.
Музыкальный руководитель постановки и дирижер — маэстро Андрей Аниханов. Он рассказывает:
— Это не только театральное событие для России, но и музыкальное. Потому что фигура Никаса Теодоракиса в музыкальном мире достаточно известна. Бог даровал ему долгую жизнь, он ушел совсем недавно, в почтенном возрасте. Но почему-то получилось так, что все, что он делал, до России тяжело доходило. Хотя он работал в разных жанрах — и в симфоническом, и много писал для кино и театра. Но основным жанром его работы считается все-таки песня и все, что связано с национальной душой и художественной идеей Греции. Наш спектакль вырос из фильма 1967 года. Главные герои — все люди из народа. Это самые разные народные характеры. И когда мы говорим о философе Зорбе, то это философ из народа. Не Аристотель, не Платон, а то самое народное ощущение, которое живет в каждом обществе. Хитросплетения жизни и эмоции лежат в основе спектакля. Теодоракис решает это все через фольклор, через народную музыку. А венчает всё сиртаки как квинтэссенция народного духа!
