Минтимер Шаймиев: «На мой взгляд, в мире нет более сложного федерального государства, чем Россия»

«Мы все стояли, слушали, плакали и пели «Туган тел»

— Здравствуйте, уважаемые телезрители. В эфире программа «Татарлар». И сегодня у нас в гостях первый президент Татарстана, государственный советник РТ Минтимер Шарипович Шаймиев. Здравствуйте, Минтимер Шарипович.

— Здравствуйте, Лейсана.

— Спасибо вам за то, что вы приняли наше приглашение и нашли время для нашей встречи. По вашему указу 25 лет назад исполнительный комитет Всемирного конгресса татар собрал всех татар в мире. Тогда вы поставили целью объединение и сохранение всех татар. Эта цель воплотилась в жизнь?

— Я бы сказал, что принятие декларации и выборы президента — это события, которых никогда раньше не было в нашей истории, мы смогли говорить во весь голос про свои права. Воспользовавшись своим положением или историческим моментом, мы, одними из первых в России, заявили о том, что мы — татары. Вспомнив свою сложную историю, приняв декларацию, наш народ начал подниматься. Это было время, когда народ заполнял все площади и улицы, требовал самостоятельности и независимости. Исходя из этих исторических реалий, думая об интересах татар, живущих во всем мире, мы решили созвать первый конгресс.

Это было очень сложное время — 1992 год. В 1991—1992 годах важные события происходили друг за другом, третьим стало проведение Всемирного конгресса татар. Я бы сказал, что это было верное решение. Наиболее запомнившимся событием стало то, что татары со всего мира собрались в оперном театре. Это событие у всех осталось в памяти, потому что у всех делегатов, у людей на глазах были слезы во время исполнения песни Тукая «Туган тел». Мы все стояли, слушали, плакали и пели. Когда мы делились воспоминаниями и впечатлениями с членами моей команды, проводив с гордостью и с чувством большого удовлетворения всех делегатов, мы сидели и радовались как дети. Раз уж мы сегодня об этом заговорили, я хочу поделиться этими впечатлениями. Мы не могли сдерживать слез, потому что испытывали гордость, что наш народ собрался в такое время, это будет одной из важнейших страниц нашей истории. Избрание первым руководителем конгресса уважаемого и опытного Индуса Ризаковича Тагирова и его десятилетняя работа в исполкоме стали основой, фундаментом, за что мы ему очень благодарны. Люди, которые согласились на это в такое сложное время и начали такую работу, не должны быть забыты. Через пять лет, когда мы проводили конгресс во второй раз, мы позаботились о том, чтобы он получил признание международными организациями, утвердили с правовой точки зрения через российское министерство юстиции. Сделали все, как надо, по закону.

«Это было очень сложное время — 1992 год. В 1991—1992 годах важные события происходили друг за другом, третьим стало проведение Всемирного конгресса татар. Я бы сказал, что это было верное решение». Фото archive.gov.tatarstan.ru

— И был результат.

— Безусловно. Важно, что делегаты, приехавшие из других российских регионов и зарубежных стран, увидели, как наш народ стремится к независимости. Основной результат в том, что проходят годы, а эти делегаты рассказывают об этом своим детям, делятся эмоциями, обмениваются мнениями. Вы и сами хорошо знаете, путешествуете по всему миру и рассказываете о татарах, которые живут за пределами республики. Вы вместе с народом, у передачи очень красивое название «Халкым минем» («Мой народ»).

«В последнее время мы видим, что борьба за сохранение собственной телерадиокомпании обостряется»

— Спасибо. И еще одним результатом объединения нашего народа стало то, что по вашей инициативе в 2002 году появилась телерадиокомпания «Яна гасыр», которая стала площадкой для татар со всего мира. В этом году нам 15 лет. Скажите, пожалуйста, придерживается ли своего пути ТНВ сегодня?

— Не только придерживается, но еще и двигается вперед, я бы так сказал. Есть пословица, что знает не тот, кто ест, а тот, кто готовит. Видите ли, реализовывать политику, которой придерживается ТНВ, нелегко, так как Россия еще до конца не превратилась в демократическое федеративное государство. Думаю, что в данном вопросе мы не прошли и половины пути. Законы, которые принимает федеративное государство, его действия должны быть направлены на защиту интересов его субъектов — республик, областей и краев. В этом отношении чувствительные, но это не мы чувствительные, у нас такая история. Мы не безразличны к решениям, которые касаются интересов народа, в особенности, если это связано с вопросами культуры и языка. Мы не можем быть безразличными и не будем. Я не хочу сказать, что федеральному руководству легко, на мой взгляд, в мире нет более сложного федерального государства, чем Россия. Несмотря на это у многих народов есть своя историческая родина, свой язык, традиции, и работать, принимая все это во внимание, непросто.

Сложная работа, которую ведут Ильшат Юнусович и его кадры на протяжении долгого времени, укрепляет позиции СМИ. В последнее время мы видим, что борьба за сохранение собственной телерадиокомпании обостряется. Наш народ образован и умен, поэтому у нас много новостей. Мы находим новые формы и работаем так, чтобы информация была доступна для наших соотечественников, живущих в России и за рубежом.

Я всегда повторял это и когда работал президентом — то, что у нас есть своя телерадиокомпания, и ее сохранение в будущем, это большое достижение. Наверное, на нас смотрят с завистью. Были и вопросы финансового характера, например, как вам платить зарплаты, по правде говоря, были времена, когда не хватало денег, когда искали возможности, но мы старались делать свою работу добросовестно. И название телерадиокомпании порадовало — «Новый век» — это и для республики имеет важное значение, несет большой смысл.

«Я всегда повторял это и когда работал президентом — то, что у нас есть своя телерадиокомпания, и ее сохранение в будущем, это большое достижение». Фото Максима Платонова

И потом у каждого из вас, работников этой сферы, есть свое мнение, есть свой характер, и это правильно — так должно быть. Вас всех нужно объединить, организовать. Я думаю, что Ильшату Юнусовичу сложнее, чем президенту (смеется). Президент многое может делать, не выходя из Кремля, передавая указы через министерства, правительство, управляющие органы, а с вами нужно работать каждый день. Наверное, работа идет непросто. Этот труд сложно измерить, это и невозможно.

Я всегда говорил, что мне очень нравятся программы, которые начали показывать на телеканале «ТНВ-Планета», потому что трудно переоценить его значение для народа, которому не хватает родной речи, общения, встреч. Могли ли мы представить, в особенности в советское время, что у нас может быть независимое телевидение. Я думаю, что татарам, живущим в Татарстане, сложно до конца понять, насколько ценно получать информацию о наших новостях, традициях, культуре. С этой точки зрения вы находите новые площадки, новые способы подачи. А есть люди, которым этого не хватало всю жизнь, в особенности это касается представителей старшего поколения. Возможность слышать эти песни и музыку, возможность общаться — это большое счастье, я считаю. Когда у тебя есть хлеб, а твоя крыша не протекает, это самое большое духовное богатство.

Это приятная работа, в то же время это и наша задача, мы должны работать, в этом сомнений быть не может. Может быть не всем нравится, что Татарстан таким образом может говорить о себе, может общаться со своим народом. Вообще-то есть такое понятие, как гражданские права, и мы ими пользуемся в полной мере. Это права, которые мы отвоевали и по российской Конституции, и по Конституции Татарстана. Вы и сами понимаете, насколько содержательной и значимой является эта работа. И это самое важное.

Появляются новые творческие люди. После Индуса Ризаковича Всемирный конгресс татар возглавил Ринат Закиров, там тоже ведется активная работа. Ее направление в последние годы сильно изменилось. Работа ведется не в целом, а отдельно с молодежью и с бизнесменами, появились разные ассоциации. И потом сейчас мы встречаемся и общаемся с религиозными деятелями. Пытаемся использовать все формы, которые подходят нашему народу.

Рустам Нургалиевич, наш президент, очень часто ездит по разным странам и всегда находит время встретиться и пообщаться с татарами. Как говорится, одна встреча — это одна жизнь, для них это особенно ценно. Помню, когда я в первый раз поехал в Финляндию, я сам убедился, что финские татары стараются сохранить свою национальность. Это способные, трудолюбивые люди. И сейчас по их просьбе каждый раз встречаемся, договариваемся о взаимопомощи и сотрудничестве. Мы стараемся им помочь по мере возможности, но они и сами очень стараются. Я бы сказал, что они работают больше, чем наши предприниматели. Когда вы показываете их стремление сохранить свою деревню, свои дома, я смотрю с восхищением. Вы ведь не всегда показываете только хорошее. Вы ведь показываете даже природу и то, как они любят и стараются сохранить свои земли. Никого не хочу обидеть, но татарская деревня отличается от других, где бы они не были: и в нашей республике, и в других регионах. Мы замечали это и раньше, видим и из ваших материалов, судим и по своему собственному опыту. Народ у нас умелый, все спорится в его руках.

«Помню, когда я в первый раз поехал в Финляндию, я сам убедился, что финские татары стараются сохранить свою национальность. Это способные, трудолюбивые люди. И сейчас по их просьбе каждый раз встречаемся, договариваемся о взаимопомощи и сотрудничестве». Фото Михаила Козловского

— Они и сами говорят, что бедных татар не бывает.

— Правду говорят. Есть большие деревни, например, в Мордовии, в Чувашии, в Самаре несмотря на то, что они находятся за пределами Татарстана. Я восхищаюсь тому, как в Тюмени говорят на чистом татарском языке, что есть учителя татарского языка, татарская интеллигенция, слава Богу. Наш долг — быть вместе и вместе работать. Это можно воспринимать и как завещание, это пожелание на всю жизнь.

Сколько старались, чтобы люди отказались от религии. Но ничего не получилось. Когда началась перестройка, мы увидели, что в нашей республике оставалось 23 мечети, а сейчас — 1 600—1 700 мечетей. Мы общаемся, получаем много писем, просьб о выделении земельных участков для постройки мечетей и общественных центров. Мы делаем все, что в наших силах.

«Я каждый год задаю вопрос Энгелю Наваповичу о том, какой у нас средний балл по математике, по русскому языку»

— Продолжая тему, отметим, что понятия «народ», «национальность» подразумевают традиции, веру и, конечно, родной язык. Сохранение языка — это проблема, которой люди обеспокоены уже долгое время. Безусловно, предпринимается много мер, но этот вопрос по-прежнему остается открытым. Как сохранить наш родной язык?

— Могу сказать, что я и сам всегда задавался и задаюсь этим вопросом. Это то, что заставляет задуматься нас всех. Сложно дать какой-то однозначный ответ. Глобальные процессы волнуют не только нас, но и представителей многих других народов. К сожалению, многие языки исчезают. По правде говоря, во время перестройки оставалась всего одна татарская школа, да и она была укомплектована не полностью. Когда мы приехали учиться в институт, толком и не знали русского языка. Когда мы ехали в трамвае или в другом общественном транспорте, мы разговаривали с друзьями на татарском, тем более, что мы учились в сельскохозяйственном институте, там было много студентов, приехавших из села. При этом мы замечали на себе злобные взгляды. Такое отношение не может способствовать межнациональной дружбе, это сильно откладывается в памяти. Многие смотрели на нас с ненавистью — нам пришлось пройти через это. И в нашем Министерстве образования, и в других ведомствах работа сейчас ведется. Я бы сказал, что делается много. Все равно результат есть — мы можем с гордостью говорить на родном языке, дети, начиная с ясель, стараются здороваться, говорить по-татарски. Помогает ли нам время в этом вопросе или наоборот работает против нас, увидим в будущем. В то же время, я считаю, что эти меры нужно усилить и вести еще более активную работу в этом направлении. Об этом всегда говорит и Рустам Нургалиевич, и это правильно. Мы и сами являемся родителями и должны обучать татарскому языку наших детей. Нельзя переложить ответственность и ждать, что языку научат где-то в другом месте. Если человек начинает изучать язык с самого детства, он все равно остается в его сознании на всю жизнь. Этот вопрос решается не за один день. Но понимая это, мы проводим данную политику. Я считаю, что это самое главное.

Почему у нас было и такое резкое движение, в особенности национальное движение, в перестроечные годы? Я всегда говорю, что ни на кого обижаться нельзя — это наши размышления, стремления, которые копились в течение нескольких лет. Каждый высказывал их, как мог — на улице, на крыше парламента, с флагом в руках — это самосознание. Когда началась перестройка, были озвучены те же лозунги, нас пригласили на открытый разговор, была провозглашена гласность. Эти события стали хорошим толчком для проявления самосознания. Это очень важный фактор.

«Мы и сами являемся родителями и должны обучать татарскому языку наших детей. Нельзя переложить ответственность и ждать, что языку научат где-то в другом месте. Если человек начинает изучать язык с самого детства, он все равно остается в его сознании на всю жизнь». Фото avdet.org

Сейчас мы думаем о том, как сохранить язык и традиции — это большое достижение. Никто напрямую этому не мешает и не может помешать даже при всем желании. Нужно делать все, что от нас зависит. Мы говорим о сдаче единого государственного экзамена. Раз его надо сдавать на русском, значит, мы должны быть достаточно подготовлены, нужно сказать, что мы можем это сделать и есть результаты. Я каждый год задаю вопрос Энгелю Наваповичу о том, какой у нас средний балл по математике, по русскому языку — у нас неплохой средний балл. Этим тоже надо заниматься. Но у нас есть опора. Как мы уже говорили, языки некоторых народов исчезают — к несчастью, это факт. Но у нас есть одно преимущество — татарский входит в группу тюркских языков. Если хорошо знать татарский язык, можно понимать и другие родственные языки. Помню, когда я только начал выезжать с визитами в Турцию, многие из тех, кто нас сопровождал, говорили, что им сложно и они не всегда могут понять, о чем идет речь. Я говорил, что, если знать татарский язык, понять тюркские языки легче. Наша молодежь, и это правильно, стремится выйти в мировое пространство благодаря своим знаниям. Мы способный народ, у нас такие гены. Нашим детям нельзя мешать, напротив, мы должны их поддерживать. Знание нескольких языков должно стать обычным явлением.

Раз уж вы подняли этот вопрос, я хочу сказать еще одну вещь. В свое время меня за это критиковали, возможно, и сейчас есть те, кто меня критикует. Высказывалось мнение о том, почему мы не вернулись к латинской графике. Я напрямую сказал, что, если мы хотим принести вред своему языку, в этом случае надо перейти к латинице. Но я не согласился с этим. Это мое личное мнение, и время показывает, что это верно. Хочу пояснить, почему.

В нашей истории латиница применялась недолго, поскольку мы пользовались арабской вязью. Одна из моих старших сестер была учительницей, и, когда я еще был маленьким, она использовала татарские учебники с латинской графикой. Потом произошел переход на кириллицу. Латинская графика применялась недолго, в то же время латинский алфавит лучше отражал звучание нашего языка. Положительных моментов немало. Но если бы у нас было самостоятельное государство и переход на латиницу удовлетворял бы потребности всех семи миллионов татар, живущих в мире, это одно дело. Но пять миллионов татар живут на территории России — в нашей республике и в других регионах. Уже в соседнем Башкортостане нельзя решить этот вопрос. Что было бы, если бы мы перешли на латиницу и наши учебники, и наши книги печатались на латинице? Кто и в какой области еще решился бы на такой переход? На это не могут решиться даже в тех российских регионах, где губернаторами являются татары. Мы бы сами отделились от них, вот в чем дело. Плохая она или хорошая, кириллица уже вошла в пользование. Какой регион вслед за Татарстаном перейдет на латиницу? Они ведь живут не по нашим законам. Если задуматься, вот в чем заключается суть вопроса, поэтому я не смог это принять. Если бы была такая возможность, это нужно было бы сделать. Но это зависит не только от нас, в этом случае мы остались бы одни в России. Мы ведь говорили и о конгрессе, и о других движениях. Это не какой-то каприз.

Должна сближать вера. Есть инициатива Камиля хазрата. Раньше ведь в местах, где жили татары, чтение проповедей проходило на татарском языке. Факторов много, в том числе существование ТНВ, ваших передач, в целом нужно организовывать разветвленную систему. Для этого мы должны приложить усилия.

«У нас ведь не было татарской истории, мы все собрали сами. Наше место в истории определили без нашего участия, исходя из идеологических установок. Мы жили в то время, когда нас можно было называть татаро-монголами, монгольским игом». Фото Максима Платонова

«Ни КПСС, ни другая идеология не сможет переделать нашу историю — она признана во всем мире»

— В то же время каждый народ должен знать свою историю. Священный Болгар, остров-град Свияжск изменились до неузнаваемости, наш народ говорит слова благодарности. Расскажите об этом, Минтимер Шарипович.

— По правде говоря, я всегда мечтал об этом. У каждого человека бывает своя мечта. Раз уж мне пришлось на протяжении долгих лет проработать в качестве государственного руководителя, раз уж судьба распорядилась так, что мне довелось работать в эти трудные годы, я считаю, что несмотря на все сложности, это счастливая судьба — остаться сыном своего народа. Эта мечта никогда меня не оставляла. У нас есть крупные ученые. Еще во время работы президентом, я беседовал и с ныне покойным Миркасыймом Усмановым. Я спросил, когда же мы напишем нашу, татарскую историю. У нас ведь не было татарской истории, мы все собрали сами. Наше место в истории определили без нашего участия, исходя из идеологических установок. Мы жили в то время, когда нас можно было называть татаро-монголами, монгольским игом. Мы получали образование в этих условиях. Я хочу еще раз повторить об изменении нашей духовности, о росте самосознания несмотря на такое большое идеологическое давление. Мы работаем и живем с радостью, что нам удалось вырваться из этой кабалы. Если задуматься, рост самосознания — достижение, которого ждали на протяжении веков.

Миркасыйм абый ответил, что такой труд действительно нужен. Я спросил, почему же они не вносят никаких предложений. Он, будучи умным человеком, предложил встретиться, когда будут собраны идеи. Я переговорил с Мирфатыхом Закиевичем Закиевым — я же знаю, у кого какие способности. От него я тоже получил примерно такой же ответ — нужен труд, но есть и противоречия. Я сказал, что, если они выскажут свои предложения, можно собраться и обсудить этот вопрос, нам ведь нужно знать свою историю. У нас ведь есть такие возможности. Потом я побеседовал с Рафаэлем Сибгатовичем (Хакимов — прим. ред.) — он работал и государственным советником, и в Институте истории. В то же время три направления, которые они представляли, не смогли прийти к общему мнению. Время шло. Я и сам понял, насколько это сложный вопрос. К счастью, сейчас в Институте истории им. Марджани появилась семитомная «История татар».

Когда мы собирались дать статус ЮНЕСКО Болгару, мы написали историю Болгар, появления татар и передали этот труд ЮНЕСКО. Еще до присвоения Болгару статуса ЮНЕСКО мы провели несколько международных конференций по нашей истории: в Болгарии, в Крыму, на Алтае, пригласили и ученых из других стран. Нужно сказать, наших ученых воспринимают очень серьезно. И потом у нас же есть наследие. Сейчас начали показывать древние книги, я радуюсь этой возможности. Более миллиона книг в библиотеке университета — какой еще университет может этим похвастаться. Это редкое богатство. Таким образом мы показали свою историю, дали объекту статус ЮНЕСКО. Сейчас наша история признана мировым сообществом. Ни КПСС, ни другая идеология не сможет переделать нашу историю — она признана во всем мире. Мы мало говорим об этом, но это поднимает наш статус. Представьте, если брать территорию современной России, в 922 году ислам был принят именно у нас. Было бы грех не воспользоваться этим. Проведение такой работы — для нас большое достижение. Сейчас никто не сможет вмешаться, остальное зависит от нас.

Знаете, мы многонациональная республика. На протяжении нескольких веков с нами живет русский народ. Что было бы, если бы мы враждовали и не могли найти общий язык? Каждого человека нужно уважать. Такая политика нравится всем. Так сложилась наша история. Даже во время обсуждения по Свияжску, мы делаем выводы, изучая историю поверхностно. Говорят о том, что Иван Грозный пришел и завоевал Казань — действительно, результат был именно таким. Но до этого было много переговоров, сейчас мы знаем об этом больше. Я не хочу никого оправдывать, но в войске Ивана Грозного немало было и татар.

«Представьте, строительство Болгарской академии — уникальный пример в России. В XVII—XVIII веках среди представителей духовенства было много ученых, мы можем этим гордиться, это признают и в других странах мира. Если мы будем действовать, учитывая интересы и других народов, мы сможем успешно реализовывать наши проекты в жизнь». Фото Максима Платонова

Известно, что в свое время использовались Шах Али и другие. В Казани были и представители из крымской династии Гиреев, среди них тоже были разные люди. Я хочу сказать, что история — сложный процесс. Иван вошел в историю как Иван Грозный. Сейчас есть разные стремления и идеи, в том числе некоторые хотят поставить ему памятник. Показательно, что у Патриарха Алексия есть очень содержательное письмо, в котором он резко выступает против канонизации Ивана Грозного, а в свое время были и такие порывы. Его категоричность можно расценивать как историческую оценку.

Посмотрите, мы смогли построить мечеть Кул Шариф. Салих Гилемханович Батыев долгое время проработал председателем Верховного совета. Он поднимал вопрос о том, можно ли поставить полумесяц на башне Сююмбике. Я помню попытки установить полумесяц еще в то время, когда я работал министром. Им не разрешали — были и такие времена. Историю появления мечети «Кул Шариф» вы, наверняка, помните. Тогда было много разных мнений. Рядом стоит Благовещенский собор, пусть он тоже функционирует. У каждого своя вера, религия.

В то же время в Болгаре есть Белая мечеть. Иногда кажется, что Бог сам спустил ее на землю. Могу сказать, что эти дела делаются довольно быстро. Иногда я и сам этому удивляюсь. Кроме слов благодарности ничего сказать нельзя. Перед моим уходом мы открыто поговорили с Владимиром Владимировичем Путиным, до сегодняшнего дня не было ни одного отклонения от договоренности, будь то вопросы финансирования или другие. Это стало возможным и благодаря тому, что в нашей республике президент проявляет большую рачительность и внимательность. Вы знаете, какой большой вклад вносят татары-бизнесмены, где бы они ни жили. Это результат общего труда. Проделана и будет делаться большая работа. Сейчас идет строительство Болгарской академии, восстановление собора Казанской божьей матери. Все это будет сделано. Представьте, строительство Болгарской академии — уникальный пример в России. В XVII—XVIII веках среди представителей духовенства было много ученых, мы можем этим гордиться, это признают и в других странах мира. Если мы будем действовать, учитывая интересы и других народов, мы сможем успешно реализовывать наши проекты в жизнь. Это путь к взаимному согласию.

«Мечты о новых проектах еще есть»

— Минтимер Шарипович, уже было упомянуто, что телевидение «Новый век» является и своеобразным мостом для татар, которые живут за пределами республики. Наши программы «Халкым минем», «Татарлар» взаимодействуют именно с ними. Куда бы мы ни приехали, в первую очередь они интересуются Татарстаном. Хотелось бы услышать пожелания, которые бы вы адресовали им.

— Прежде всего я хотел бы сказать, что я искренне рад тому, что они чувствуют себя татарами. Наверняка, они чувствовали это всю жизнь, я считаю, что в противном случае не было бы такой силы, духа, настроения. К счастью, сейчас мы обо всем узнаем с помощью СМИ — видя своими глазами, начинаешь верить, насколько мы сильный народ. Я очень благодарен тому, что проводят сабантуи. Постепенно и представители других народов начинают видеть это, наверное, есть и те, кто смотрят на нас с восхищением. Где бы ни жили татары, они постепенно начинают объединяться. Живя в таких далеких странах, как Австралия, они не теряются, находят друг друга. Желаю им всем здоровья, пусть и дальше живут так же хорошо. В свою очередь мы будем делать все, что в наших силах, работать, чтобы сплотиться еще больше, жить во взаимопонимании, сохранить нашу национальность.

— Минтимер Шарипович, в свою очередь мы от имени всех татар, живущих в мире, от имени наших телезрителей хотим поздравить вас с юбилеем.

— Спасибо.

— Желаем вам счастья, здоровья и будем ждать новых встреч. Моя первая профессия — художник, и сегодня я хочу преподнести вам плод своего творчества.

— Большое спасибо. Я хочу сказать, что где бы ни жили татары, я чувствую большое внимание. Такое хорошее отношение становится стимулом для того, чтобы жить, работать, творить, восстанавливать наше наследие. Мечты о новых проектах еще есть.

Передача «Татарлар», телеканал «ТНВ»