Новости раздела

Падение Казани: сколько было татар в войске Ивана Грозного?

Колумнист «Реального времени» комментирует миф о преобладании тюркских воинов в армии, завоевавшей столицу Казанского ханства

Колонки наших колумнистов о взятии Казани войском Ивана Грозного и памятнике русскому царю вызвали споры вокруг трагических событий 1552 года. В частности, читатели «Реального времени» в своих комментариях высказали мысль, что это событие было войной одних татар против других. Редакция нашей газеты обратилась к историку Булату Рахимзянову с просьбой прокомментировать этот исторический миф. В своей авторской колонке, написанной специально для нашего издания, исследователь разъясняет, какие и сколько татар участвовало в осаде города, и завоевывали ли они Казань?

В 20-х — 50-х годах XVI века основной целью московской внешней политики становится «восточный вопрос» — подчинение Казанского ханства. Об этом задумывался и предпринимал реальные шаги в этом направлении (взятие Казани «саблею» в 1487 году) еще Иван III, его дело продолжил сын, Василий III. В деле достижения решения данного вопроса у Москвы в различные периоды появлялись разные подходы, и далеко не сразу московское руководство пришло к мысли окончательного присоединения территории Казанского ханства военным путем. Однако в итоге Казань была взята именно силой московского оружия при царе Иване Грозном. Все ли было так однозначно в этом вопросе, как иногда нам пытаются представить обзорные тексты? Кто же брал Казань в 1552 году?

Как это было?

Казанский поход июня — октября 1552 года Ивана Грозного положил конец существованию Казанского ханства как самостоятельного государства. После этого оно вошло в состав Московского государства. Осада 1552 года была пятой по счету после целого ряда осад (большей частью неудачных), предпринятых русскими войсками в 1487, 1524, 1530 и 1550 годах.

В мае 1551 года предпринимается большой поход против Казани. При московском отряде находились бывшие знатные жители Казани, покинувшие ее по политическим соображениям (они были сторонниками тесного союза с Москвой) — князь Костров, князь Чапкын Отучев, Бурнаш и другие, а также бывший казанский, а на тот момент касимовский хан Шах-Али б. Шейх-Аулияр, претендент на ханский престол (Полное собрание русских летописей (далее — ПСРЛ). — СПб., 1904. — Т. 13 (1 пол.). — С. 163). 24 мая при устье Свияги, на территории Казанского ханства, была заложена крепость Свияжск. При закладке Свияжска присутствовал и Шах-Али (Разрядная книга 1475—1598 гг. — М., 1966. — С. 131).

В дальнейшем Шах-Али участвует в завоевании Казани, находясь в войсках великого князя (подробнее см.: М.Г. Худяков, Очерк по истории Казанского ханства — М., 1991. — С. 143—173; С.Х. Алишев, Казань и Москва: межгосударственные отношения в XV—XVI вв. — Казань, 1995. — С. 112—142; Д.М. Исхаков, И.Л. Измайлов, Введение в историю Казанского ханства. Очерки. — Казань, 2005. — С. 91—105). С ним находились его касимовские татары.

16 июня 1552 года после большого смотра царские войска выступили из Москвы к Коломне. Русские войска двигались к Казани несколькими отрядами. Сам царь во главе крупного войска выступил из Коломны к Владимиру. Из Владимира войско прибыло в Муром, где с ним соединились союзные татарские отряды под руководством хана Шах-Али, выступившего из Касимова. Русскими войсками командовали сам царь Иван Васильевич и его воеводы князья Ю.И. Шемякин, В.С. Серебряный, С.В. Шереметев, А.М. Курбский, А.Б. Горбатый-Шуйский, М.И. Воротынский, дьяк И.Г. Выродков и др. Состояли они из отрядов поместной конницы, пехоты, стрелецких полков (около пяти тысяч), артиллерии, а также татарской конницы Шах-Али.

Состав войска Шах-Али

Численность татарской конницы, пришедшей с Шах-Али, по неподтвержденным в иных источниках данным автора «Казанской истории», составляла около 30 тысяч человек. Безусловно, это крайне завышенные и нереальные цифры. Реально, видимо, можно говорить о 3000 человек максимум. Причем важно отметить, что это были не мишаре, как иногда неверно толкуют эти данные интересующиеся историей люди. Это были касимовские татары и, вероятно, выходцы из других татарских ханств, обосновавшиеся в Касимове и временно или постоянно подчинявшиеся Шах-Али и московскому великому князю и царю Ивану IV. Касимовские татары представляли высший слой населения Касимовского ханства, они были из тех, кто собирал налоги в свою пользу и занимался войной как профессией. Мишаре же, представлявшие население Касимовского ханства вторым слоем ниже, платили налоги касимовцам и сами не участвовали в военных действиях, занимаясь мирным трудом — земледелием, скотоводством, собиранием и т. д. (подробнее о различиях между касимовскими татарами и мишарами см.: Д.М. Исхаков, От средневековых татар к татарам нового времени. — Казань, 1998. — С. 212—227; Б.Р. Рахимзянов, Касимовское ханство (1445—1552 гг.). Очерки истории. — Казань, 2009. — С. 86—87).

Кто и сколько?

Рассмотрим финальные моменты взятия Казани в ракурсе интересующего нас вопроса. 2 октября 1552 года всем ратным людям объявили, чтобы они готовились идти на общий штурм. В первой линии было назначено идти казакам и полкам боярских дворовых людей. В таких полках насчитывалось по пять тысяч конных людей да при них по тысяче стрельцов с пищалями и по 800 казаков с луками и рогатинами; пешим надлежало катить перед собой щиты на катках или на колесах. Во второй линии должны были идти воеводы (русские) с главными силами, наступая каждый против указанных им ворот; в третьей линии находились царская дружина и запасные воеводы для поддержки второй линии.

В осаде было задействовано огромное количество войск и орудий. Русские войска, по недостоверной летописной информации насчитывавшие 150 тысяч человек, имели численный перевес над осажденными (33 тысячи человек; данные тех же летописей), кроме того, русские имели многочисленную артиллерию. Действия пушкарей и инженеров имели огромное значение для завоевания Казани. Видимо, общая численность русского войска составляла в реальности около 50—60 тыс. человек (Д.М. Исхаков, И.Л. Измайлов, Введение в историю Казанского ханства. Очерки. — Казань, 2005. — С. 97). Из них только три тыс. были татарами Шах-Али (5-6 %).

Русская армия была представлена всеми родами войск: конницей, стрельцами, татарскими отрядами хана Шах-Али, мордовскими и черкесскими воинами. Дворянская конница составляла главную силу царского войска. По данным летописей, в осаде участвовало 10 тысяч мордовских воинов (информация слабо верифицируема).

Неоднозначность роли Шах-Али и его конницы во взятии Казани

Во время осады Казани Шах-Али с его татарами находился на одном из ответственных фронтов, вместе с Большим и Передовым полками; располагался он со стороны Арского поля. Характерно, что на приступ касимовские татары не были поведены и были отправлены в тыл для охраны обоза и штаба и на случай преследования вылазки из Казани по Арской и Чувашской дорогам. Хан участвовал во всех военных советах во время осады.

Однако роль Шах-Али была неоднозначной; его не стоит причислять к «предателям татарского народа», как иногда делают «горячие головы» национального движения. В целом, вообще, думаю, стоит воздерживаться от таких резких эпитетов, тем более по отношению к периодам, когда самого слова «предатель» не существовало вовсе. При общем ликовании москвичей после взятия Казани Ивану Василевичу (будущему Грозному) принес свои поздравления и Шах-Али, но в довольно сдержанных выражениях — он кратко сказал: «Буди, государь, здрав, победив супостаты, и на своей вотчине на Казани навеки!». На это Иван милостиво ответил, что самому хану известно, сколько раз посылались войска против Казани, известно также ожесточение казанцев, и вот теперь, по словам московского правителя, Бог сотворил свой праведный суд — москвичам показал свое милосердие, а казанцам «отмстил за кровь христианскую» (ПСРЛ. — СПб.,1906. — Т. 13 (2 пол.). Дополнения к Никоновской летописи. Так называемая Царственная книга. — С. 311).

У историка Искандера Измайлова есть хорошая статья о касимовском хане Шах-Али. В ней описывается народная былинная песня. Позволю себе привести выдержку из этой статьи:

«В сознании современных людей — это антигерой татарской истории, касимовский и казанский хан, марионетка в руках русских государей, передавший Казань во власть Ивана Грозного и за это не заслуживающий оправдания. Но в народной песне он предстает мятущейся личностью, человеком, пытавшимся спасти своих подданных — «деток», но не сумевшим переломить обстоятельства.

Называл я (вас) всех (русских. — Б. Р.) друзьями,
Оказалось — вы не друзья мне:
Я жил, считал (вас) друзьями,
Оказалось — вы все враги мне.

Может быть, народ своим тонким историческим чутьем понял весь трагизм его положения «своего среди чужих и чужого среди своих», уловил (или хотел уловить) в его словах нотки раскаяния и искреннего переживания за судьбу своего народа?» (И.Л. Измайлов, «… Казань-город на костях стоит». Исторические песни русских и татар о взятии Казани // Родина. — 2005. — № 8. — С.110—114). Я думаю, что в этом видении есть доля правды — все игроки тогдашней политики понимали, кто есть кто в этих отношениях.

Как на все это смотреть нам?

Итак, можно суммировать, что при взятии Казани количество татар, состоявших в войске Ивана Грозного, было незначительно. Вряд ли они «делали погоду» в процессе самого взятия. Вообще, вряд ли стоит в данном случае противопоставлять народы друг другу. Корректнее говорить о противоборстве двух государств — Московской Руси и Казанского ханства; в составе и того, и другого были разные народы (касимовские татары и мишаре в составе Москвы и мордва, марийцы, чуваши, удмурты и башкиры в Казанском ханстве). И уж совсем исторически неверно рассуждать о том, что «были татары победившие и татары проигравшие» (касимовцы и казанцы). С касимовскими татарами у автора данных строк, казанского татарина, давние и очень хорошие отношения. Мы все ощущаем себя частью единого народа.

Вообще же, в истории Казанского ханства много неоднозначных личностей и «темных пятен». Например, последний казанский хан Ядыгар-Мухаммад. Однако о нем можно поговорить в следующий раз, если будет такое желание.

Булат Рахимзянов
Справка

Булат Раимович Рахимзянов — историк, старший научный сотрудник Института истории им. Ш. Марджани АН РТ, кандидат исторических наук.

Окончил исторический факультет (1998) и аспирантуру (2001) Казанского государственного университета им. В.И. Ульянова-Ленина.

Автор около 60 научных публикаций, в том числе двух монографий.

Проводил научное исследование в Гарвардском университете (США) в 2006—2007 академическом году.

Участник многих научных и образовательных мероприятий, в их числе — международные научные конференции, школы, докторские семинары. Выступал с докладами в Гарвардском университете, Санкт-Петербургском государственном университете, Высшей школе социальных наук (EHESS, Париж), университете Иоганна Гуттенберга в Майнце, Высшей школе экономики (Москва).

Его вторая монография «Москва и татарский мир: сотрудничество и противостояние в эпоху перемен, XV—XVI вв.» недавно вышла в санкт-петербургском издательстве «Евразия».

Область научных интересов: средневековая история России (в особенности восточная политика Московского государства), имперская история России (в особенности национальные и религиозные аспекты), этническая история российских татар, татарская идентичность, история и память.

Новости партнеров